Руководитель похода – Коляда Максим

Это вовсе не литературный шедевр – это всего лишь так называемая летопись Хибинского похода второй категории сложности, совершённый “Цитаделью” в марте 2000-го. А если сказать точнее, избегая официальной выпендристики, это очередная маленькая жизнь, изложенная  в фантастической последовательности букв русского языка. Игорь, Ленка, Илюша, Коля, Тимка, Юра, Валерик, Шура – авторы этого маленького повествования. Впервые дневник пишется группой, впервые на листке бумаги мнение о путешествии формируют все Конечно же все орфографо-стилистические дефекты, присутствующие в тексте, можно было бы исправить, но тогда что-то теряется. Правда. Пусть эти ошибочки, как северные приветики, улыбками скользнут по вашим лицам. И пусть вам захочется, хотя бы на мгновение, тоже побывать в      НАШЕЙ СКАЗКЕ!

         Это не литературный шедевр – это шедевр жизненный.

7.03 2000

Игорь.

Про день вчерашний 6.03.

Утро началось, как обычно, в 2.30. Потихонечку потянулись люди из остановившегося вагона, за ними почему-то потянуло и нас. Наверное, судя по остановке -  Минск. Плечи что-то сильно давит, причём в одно, причём в левое. Оборачиваюсь – какой- то мешок, естественно зелёного цвета.” Да, рюкзаком это назвать сложно”, - сказал я себе, вспомнив, как всё туда запихивалось и упаковывалось. Вроде бы нёс Ленкины лыжи: почему же они без палок, как она будет ездить? Подышав минут 5 свежим отличным кислородом с железнодорожным душком, группа начала медленное передвижение в зал ожидания. Подымаясь по наклонной галерее, где, в принципе, есть эскалатор, но он, как и всё в 3 утра, замер, я посмотрел в окно и увидел странную картину: поезда, которые на улице нормально катались по горизонтальной плоскости, при взгляде из галереи внезапно оказались на наклонной. Причём если я иду вверх – они катятся вниз. Теперь понятна загадка текущей вверх воды на Тянь-Шане. Принцип тот же.

Наконец разгадав сложную проблему неправильной воды, группа благополучно добралась до своего места ожидания.

Скинув поклажу, Макс сразу проявил себя в качестве руководителя:

Время 7.10. До поезда 50 минут. Все спокойны. Пока группа пробовала вставлять нужные буквы, всё также внезапно стукнуло 7.45. Ленки ещё не пришли. Заволновались. Потихонечку переносим всю снарягу в вагон. 7.59. Их нет. У нас на часах 8.00. Мы уже не знаем, что думать, что делать. Надо ехать, всем оставаться бесполезно. В 8.04 протяжный гудок – и состав тронулся. Максим до сих пор стоял на подножке. Мы у стоп-крана, не смотря на протесты проводницы и её угрозы насчёт милиции. Наконец ей удалось отогнать Макса от проёма и закрыть дверь. Все зашли в купе. Ах, да, Дмитрук. Он ведь ехал уже в этом поезде, даже в нужном вагоне, и почти рядом с нами. Поэтому он присоединился как-то незаметно. Естественно, настроение приспущенно-встревоженное. Ещё никто не верит, что они отстали. Это в принципе единственный в моей и не только практике случай, когда участники отстают от поезда, причём таким глупым способом. Начинаем думать и выдвигать различные версии: что случилось? заблудились? не знали, что на 8 часов? Чёрт его знает…Что делать?

Для начала спросили у проводниц, можно ли чем-то догнать поезд. Ответ отрицательный. Ничего не догоняет и не обгоняет. Только такси. Версию такси отмели сразу, как сказочную. После долгих размышлений было решено звонить в Брест, выяснять, что случилось, и чтобы не пропали деньги за билеты, сдать их. Операцию предполагалось провести в Витебске, т.к. там стоим 39 минут. (справка: от Минска до Витебска около 300 км., 4 ч. 30 мин. езды на поезде и …) Наши разгулявшиеся нервы нужно было срочно успокоить. Что и было сделано с помощью скромного перекуса под скромную бутылочку водки. Было произнесено несколько скромно-грустных и не очень тостов за наши потери, чтоб они были последними. Прошло время. 12.00. Подъезжаем к Витебску. Группа разделилась: кто бежит сдавать билеты, кто звонит в Брест, кто стоит возле стоп-крана.

Лирическое отступление.

Ещё когда мы были вместе и находились в минском зале ожидания и обсуждали прошедшее “прощеное воскресение”, чисто случайно выяснили, что совсем оно даже и не прошло, а будет через неделю. А вся эта неделя – масличная. А у Илюши даже получилось выяснить, что означает каждый день. Итак:

Понедельник 6 марта: встреча. Все катаются на ледяных горках и качелях, чем выше , тем лучше урожай на огороде.

Вторник 7 марта: заигрыши. Различные потехи и конкурсы, приз – блины.

Среда 8 марта: лакомка.

Четверг 9 марта: разгуляй. Катание на лошадях вокруг деревни.

Пятница 10 марта: тёщин вечер.

Суббота 11 марта: золовкины посиделки. Все идут в гости друг к другу.

Воскресение 12 марта: прощёное воскресение.

Итак, понедельник, масличные встречи. Ж/д ст. Витебск. Последние 100 метров до остановки. Тима, спящий на второй полке и изредка поглядывающий в окно:”Ленка и Илюша на перроне”. Все с широко бьющимися сердцами устремились гурьбой из вагона, ещё не веря в целостность нашей группы. Но факт остаётся фактом. Нам навстречу неслась зарёванная, но счастливая Ленка с невозмутимым Ильёй. Группа опять вместе. Ленке удалось сказку сделать явью.

Пока она выплакивалась на плече у Шуры, Максимка побежал за деньгами.

Подошёл таксист-баптист Саша и потребовал мзду за свои услуги. Подошёл Макс и начал мужику с постепенно округлявшимися глазами отсчитывать 10 – 20 – 30 – 40 – 50 – 60 – 65 полноценных в городе Витебске российских рублей. Мужик стоит, не понимает, и Макс стоит, не понимает, чего мужик не понимает.

“Макс, 65 у.е. – 65 зел.” Но в конце концов разобрались. Итак, справка: Минск – Витебск около 300 км, 4 ч. 30 мин. и 75$ на двоих. Опять сытно покушали под водочку и тёплые тосты про сплочённость нашего коллектива. Но уже с совсем другим настроением.

Заслали как-то на одной из многочисленных станций за мороженным, причём меня, причём даже на свои. Купил. И тут на перроне у Юрки возникает вполне естественный для этого времени суток вопрос:” Что такое чистоплотность?” Пока не начали отвечать, продолжает:” Чисто плотность – это чисто масса делённая на чисто объём. Во как!” Так под шутки, веселье и стук колёс незаметно наступил вечер. Дмитрук потянулся за гитарой. “Что бы такого спеть? Давай по цветам начнём.” Начали как обычно с голубого. Потом возникла мысль цвета упорядочить. В итоге получилась радужная композиция: красный, оранжевый и т.д. Кто не знает, спросите у товарища. Песни по цветам получились очень даже задушевными. А, кстати, прозвучал анекдот про Вовочку и коричневую кучку под ёлкой. Вечером напрашивались в гости к неборским. В итоге они сами пришли. Один из тостов: лучше семь раз вспотеть, чем один раз покрыться инеем.

Проехали станцию, воспетую Горьким, со смачным названием “ДНО”. Следующий тост прозвучал вполне непринуждённо:” От Дна до дна”. Мы пели и постепенно въезжали в царство Зимы. Настоящей, со снегом, метелями и морозом, снежками и купаниями в снегу.

7.03.2000

Лена.

День заигрыша.

Сегодня поездатые сутки начались  в вагоне №1 поезда Минск-Мурманск, а закончатся, по-видимому, где надо! В 00.00 по местному времени группа ещё не подозревала, что следующие сутки окажутся чисто начисто чистыми и всевозможные чисто фразы будут занесены в чисто список. Не знаю, как ночь, но утро началось с заигрыша к левому правому пальцу левой ноги Игоря, после чего все начали общественный заигрыш. Шура раскидывал где попало свои красивые(по его мнению) ноги, Коля показывал всем свои носки, Илья смеялся, Валера делал вид, что спит, Ленка забобывала всех своими балаболками, Макса торсовал под одеялом, а Тима чисто начисто ждал возможности бросить палку, Юра подвергся соцопросу и в результате оголил по пятки свои пальцы. В общем, это, вроде бы, начался заигрыш.

Вчера группа случайно услышала песню про коричневый цвет, и сегодня по коричневому выглядело все вокруг: коричневое настроение группы пыталась разбавить полу оптимистическая работа той же группы.

Заигрыши и потехи тащились своим чередом:

Макса как-то по коричневому переживал настроение группы. Сегодня мне сообщил, что мечтать я смогу только в 8-е марта. Илья сообщил всем, что он из Техаса, и всё, что большое, принадлежит ему непосредственно. Я поняла, что мальчики глубокие интеллектуалы, т.к. второй день пробуют разгадать один и тот же кроссворд. Илья наконец-то отгадал слово:

Культмассовый сектор придумал посвящение в заполярники (об этом напишет завтра Коля).

Сегодня в неравных весовых категориях в спарринге по всугробобросательному туризму победила Юлька: Зелёный был отброшен её ногой и занял положение позы, сидя на ней верхом.

Макса пробовал устроить заигрыш ко мне при помощи плоскогубцев.

Всех волнует, почему на моей майке 10 пуговиц и сколько длится их освоение.

Юлька в ласках и заигрыше избила Шуру, и он счастлив.

Валерка Грицук прошёл процесс крещения на какой-то из станций, и теперь с него много капает (угодил по самую развилку в колодец).

В 23.30 наши изголодавшиеся мальчики из холодильника вытащили всю пайку под предлогом, что скоро начнётся 8-е марта, и надо будет меня с чем-то на столе поздравлять.

К 24.00 вечер продвигался по туристически песенно.

P.S. Почему под наш полушёпот и нежное бренчание по струнам не спится всему вагону?

8.03.2000

Коля.

Ночь 8 Марта началась возгласами: “Поздравляем”, которые были обращены к единственной девушке в нашей группе – Ленке. Во время поздравления Ленка имела честь выпить спирт первой, а потом только спросила: “Как его правильно пить?” В эту ночь был вручен первый подарок – покалеченный мышонок Сёма. После кратких поздравлений улеглись спать в ожидании Полярного Круга.

Некоторыми участниками похода пересечение Северного Полярного Круга совершалось во сне, т.к. было около 2.00 часов. Но это несчастье не являлось несчастьем, потому что все знали, что на первой же остановке после Полярного Круга будет совершён обряд посвящения в полярники. Итак, этот момент настал: всех разбудили, и посвящающихся заставили раздеться до трусов и пуховки. Посвящающихся было 9 человек: 5 из нашей банды и 4 из соседей. Посвящение состояло в следующем: нужно было выбежать с вагона, снять быстро пуховку, изваляться в снегу, пообсыпаться, попозировать перед фотоаппаратами и, одев пуховку на мокрое тело, вбежать обратно в вагон, и на всё это выделялось всего-навсего 2 минуты. Посвящение прошло на “ура”, и после согревания улеглись спать всего на два часа, т.к. предполагалось встать в 4.50 и выйти на станции Апатиты в 5.30. проснувшись и собравшись, мы узнали от соседней группы, что мы всё-таки выходим на станции Имандра, что и произошло в 6.15. Вот они Хибины! Одев лыжи, мы начали свой поход по Хибинской земле. Шли по лесной зоне. Темп ходьбы будет описан хронометром. Во время этого перехода родилась фраза дня, сказанная самой Леной: “Ленками не рождаются, Ленками становятся”. Правда эта фраза как всегда была опошлена, но она всё равно является фразой дня. Дальше по пути следования мы встретили группу из Витебска. Во время следования по очереди ломались крепления лыж то у Зелёного, то у Шуры с обилием матов у последнего. Пройдя дальше, было решено стать на стоянку рядом от группы Небораки. Найдя дрова и перекусив, группа наша решила сходить на классные приключения. Было решено сходить на г. Хибинпахкчор радиально. Сначала шли по Мередиальному. При подъёме через некоторое время началось состояние природы полной белизны. Видимость ужасная. После прекрасного наслаждения от этой белой неизвестности мы выбрались в место, где был не менее захватывающий и прекрасный обрыв. Решили спускаться, вырубая ступени. Какое чувство! Дулово в лицо на 8 марта – класс, особенно для Ленки. Причём на спуске по этому отвесу Ленке был подарен очередной подарок - красивейший каменище – символ мужества, придуманный самой природой. Спустившись по ниже и передохнув чуть, решили подняться на перевал Хибинпахкчор. Классное зрелище. По-моему, все были счастливы, поднявшись на перевал. После перевала началась клёвая катуха. Покувыркавшись вдоволь, мы спустились и начали возвращение менее радостное в лагерь. Забобались все. Придя в лагерь около 19 часов, начались приготовления с постановки палатки и приготовлением чая, правда, после короткого лежания. Поставив кое-как палатку, сварив чай и гречку, пришёл черёд Лены получать очередные подарки: шарики и носорога с шариками, но уже другого назначения. Лена была безмерно рада. После прекрасных тостов и поздравлений и разбора восхождения на перевал настал черёд чисто мужских анекдотов, которые не слышала Лена, т.к. расстилала в палатке. Вдоволь посмеясь, все пошли по очереди в палатку. Засыпали под прекрасное, в очередной раз, пение Юры. Первая ночёвка за Полярным Кругом – как это здорово! Завтра будет не менее увлекательно, я думаю, но об этом писать уже не мне. Передаю летопись коллеге Илье.

Четверг 9.03.2000

Илюша.

Группа очнулась после вчерашнего международного женского вечера в половине десятого по местному времени. Возмущённый голос руководителя конкурирующей возвестил о том, что самая высшая гора Хибин – Чесночёр, свидится с брестскими туристами. Мы же, продрав глаза, стали обмениваться ночными впечатлениями. Игорь Зелёный бурчал на всех подряд, явно не удовлетворённый и обделённый Ленкиным теплом. Мах, самый бодрствующий во время ночлега, охарактеризовал поведение каждого пьяного участника группы в спящем состоянии.

Шура первым выскочил из палатки, за ним косяком потянулись и остальные. На завтрак Лена нас потчевала макаронами с тушёнкой и чаем с баранками. Когда от завтрака остались лишь дырки от бубликов, группа занялась ремонтом личного снаряжения и штопкой обмундирования.

Мах объявил наши ближайшие планы на сегодня, и мы, запасшись на вечер дровами, двинулись в сторону Северного Чергора. Наша задача заключалась в отыскании подходящего фирняка и строительстве эскимосского национального дома – иглу. Выход был радиальным, поэтому, двигаясь налегке, взяв лишь перекус, лавинки и пилы, мы имели возможность, получая удовольствие от лихой езды, уделять много времени на обозревание местных красот. Погода, по сравнению с 8-ым марта, выдалась прелестнейшая. Ясное небо открыло для нас хребты сверкающих на солнце гигантских лысых вершин. Светло-голубой небосвод над головой, обрамлённый белоснежными громадами вершин, вставал перед нами прекраснейшим величайшим храмом суровой заполярной природы.

Деревья, покрученные ветром и побитые жестокими морозами, окружали нас, предупреждая о негостеприимности, безжалостности и злобе здешней зимы. Через часик пути мы остановились на небольшой возвышенности. Спешившись и раздобыв лопаты, мы неистово стали вгрызаться в фирн, добывая из забоя снежный стройматериал. Строительство производилось двумя бригадами. Бригадирские должности занимали Игорь и Юра, монтаж блоков производили Мах и Тима, Шура, Илья, Лена, Валера, Колян были заняты производством строительных материалов и их транспортировкой на объект строительства. Тима – каменщик II разряда, проявив профессиональные навыки, возвёл иглу в сжатые сроки. На этапе перекрытия произошла производственная авария. Игорь, выполняя функции подъёмного крана, не рассчитав свой вылет стрелы, произвёл опрокидывание крана (завалился всем своим могучим телом на незавершённое сооружение). Руины, оставшиеся после погрома, не подлежали уже ремонту или реставрации.

Вторая бригада произвела больший объём работ, чем первая, но итог был менее впечатлительный. Игла представляла собой гигантскую арену. Блоки производились по индивидуальному заказу. Особо крупные блоки монтировались всей бригадой. Но т.к. строительство оказалось слишком трудоёмким, а время рабочей смены закончилось, иглу удалось вывести на уровень второго этажа. Всё сооружение походило на некрытый стадион “Лужники”.

После трудного рабочего дня, устроив небольшой обеденный перерыв, мы тронулись в обратный путь, предварительно осуществив запечатление сих архитектурных памятников чисто для истории. Дорога обратно шла вниз к реке, поэтому перемещение было на повышенных скоростях. Это привело к некоторым транспортным происшествиям. Некоторым участникам удалось, не вписавшись в поворот, войти в тесные отношения с ближайшим деревом. Крючковатые сучья деревьев, нависая над лыжнёй, срывали головные уборы лихих лыжников. Что в итоге вызывало только смех и придавало остроту ощущений путешествию.

По возвращению в лагерь мы застали страшную картину. Пайка, оставленная в пакете у костра, была жестоко растерзана хищными птицами. Местные вороны хоть и оказались хищными, но очень привередливыми. Гречку есть не стали, а лакомились чисто колбасой с заваркой.

Пайку сготовили до темноты, но т.к. дров было достаточно, то мы устроили небольшие посиделки с гитарой. Я, увлёкшись констатацией фактов, достиг своего места в палатке самым последним .

P.S. По календарю четвёртый день Масленицы – Разгуляй. В этот день устраивают катания на лошадях вокруг деревни и оборону и взятие снежной крепости. Вся наша ватага издала восторженный возглас, когда оказалось, что все народные гуляния совпали с нашей сегодняшней деятельностью. Весь день промчался стремительно, но впечатлений было столько много, что возможно все записать и не удалось.

10.03.192000

Шура.

А утром было холодно. –20 за бортом – это уже показатель даже для Севера. Утренняя процедура выползания, сборов, приготовления пошла на более-менее достойном уровне. А это означало, что в районе 8 часов группа двинулась в загадочном направлении Ю. Чорргор. Воздух звенел от мороза – душа балдела от счастья. Виды обещались и не подвели. Медленный подъём открывал потихоньку великолепные виды Хибиней. Вот ради чего ходить на Север-то стоит! Вот ради чего стоит и жить! Открывшийся цирк г. Ферсмана дохнул великолепием и суровостью, высшая точка Хибин – г. Чосночорр, играя солнечными бликами, с умилением смотрела на шаркающихся внизу белорусов.

Три перехода и шесть лет ( о Боже!) затянули меня снова на Ю. Чорргор. Конечно же всё по-другому, конечно же мы уже не те, но сказка осталась сказкой! Ахи, вздохи, конфетки, шоколадки – известные наполнители счастья! Всё это было и здесь. Но чаюха на перевале + Юрина халва подняли планку данного состояния на более высокую отметку. В 13.15 начали спуск. Температура уже плясала в районе 0. Испугались подлипа, но всё обошлось. Спустившись быстренько вниз, “мэтры” ещё минут сорок наблюдали за кувыркающейся на склоне молодёжью. Дальше – к базе КСС. Часа два петляли меж Хибинской “поросли”. Вечерело. Группа в очередной раз пересекала речушку. Только на этот раз по не очень широкому мостику в виде нормальной лыжни. Естественно в сто раз сложнее было не попасть в эту лыжню, чем проехать и забыть. Но Ленка на то она и Цумик, чтобы сказать не проеду и не проехать. Как говорится, Цум сказал – Цум сделал. Микроспасработы по извлечению тела из кювета завершились успешно. Где-то в 17.30 уже на базе КСС обменивались впечатлениями с группой Неборского, тоже перевалившей через Чорргор, но Северный. Чем они занимались сутки без нас, остаётся только догадываться, но значок с надписью на груди у Юльки Деревенчук “ Лучше гор могут быть только горцы” говорил о многом. Страстишки немножко здорово охладила информация о том, что группа из Северодвинска попала в лавину. Одному оторвало голову – остальные спаслись. ЧП объяснялось, прежде всего, нарушением прохождения лавиноопасного  склона, а потом только количеством снега под перевалом Левачор. Но от этого не легче. Нам ведь по плану тоже туда через день надо. Погода ухудшалась. Мы решили заночевать на базе. А вот наши неборские коллеги ломанули к Умбозеру. Да, блин, молодость и ушанизм никогда не желали быть понятыми.

Тепло, как обычно, разморило. Спали без задних ног… 

11.03.2000.

Валерик.

00 часов.” А не покушать ли?” – слышен из тёмного угла Ленкин голос. Ответ утонул в сумраке, разбавленном уютным огоньком лампадки, бренчанием на гитаре на тему Городницкого и сопением разомлевших от обильного чаепития мужланов. Через пару минут я был уже не в силах тянуть знакомые слова и с ужасом понял, что уже сплю.

Утро. Несколько раз приподнимаю веки и вижу одну и туже картину. Все делают вид, что спят. Кругом, как паутиной всё затянуто верёвкой с благовоняющими штанишками, носками и ботинками. Нет, лучше  ещё подремлю. Тем паче, что за окном, по словам Макса, сквозь белую дымку светила явная жопа (не при Ленке будет сказано).

Пару часов позднее. Зелёный подал голос. Он дежурный. Приоткрыл глаз. Снимает наши шмотки с верёвок и раскидывает их подающим голос протеста. Мне в мордаху летят мои штаны. Хорошо, что носки не заметил.

Чуть спустя… “А не покушать ли?” - Ленку поддерживают абсолютно все обитатели домика №4. Зелёный всерьёз занялся печкой и все поняли, что до завтрака ещё не скоро. Эх, вздремнуть ещё чуток что ли?

Сегодня – посиделки! Так заявил Илья. Ох и костлявый мужик. После вчерашней битвы слонов на перевале до сих пор гудит весь зад. Коля рядом с аппетитом сожрал последнее печенье. Я с грустью икнул и к потолку унеслось, как сладкое воспоминание о вчерашнем чаепитии, очередное бензольное кольцо.

Вечность спустя. Зелёный принёс рис. Сказал, что с изюмом. На вкус изюм напоминал кусочек коричневого, хотя с виду был чёрный. Но всё сглаживало аппетитное постное масло, в котором плавал рис и куски колбасы, кинутых Ленкой в мою шайку.

Ещё вечность спустя. Зелёный колдует над чаем. Макс кричит: “Собираемся!” Ленка чевой-то делает за спальником, пресекая на корню все попытки к нему приблизиться.

Тимка.

Выход через 15 мин. В второпях попили чая с сахаром, быстро собрались и команда из 8 человек была готова выдвигаться в сторону Сев. Рисчора. Юрий захотел остаться на базе и ждать 2нас к 6.00 часам вечера.

Юра вышел на улицу провожать команду. Звонко играя на гитаре “Прощание с красотками”, команда медленно пошла в горы. Не доходя до забора, Валерик окрикнул нашего командора Максика: ”Макс, у меня проблемы с ногами!” Итак, Валерик остался в лагере с Юриком.

Размеренно шли по тропе около 20.00 мин. Зелёный что-то бубнил с Ленкой. Каждый под звуки уплотняющегося снега думал о своём. По бокам видны склоны гор, с которых спускались медленно снеговые облака. Через 45 мин. сменились носчики рюкзаков. Начали подниматься вверх. Метель усиливалась. Многие из команды думали, что идти вверх всё равно бессмысленно, т.к. ничего впереди не видно. Порывы ветра то усиливались, то временно затихали. Некоторое время спустя остановились, и Шура рассказал анекдот про Илью Муромца. Настроение у всех приподнялось. Макс дал команду идти 30 метров друг от друга. Таким образом, образовалась длинная вереница нашей экспедиции. Шура, как всегда в этот день, шёл последним, поднимая тела безусых юнцов. Спустя ещё некоторое время, команда скучковалась у камня, где прозвучала команда: ”Достать лавинки и маски!” Команда двинулась выше через 30 метров друг от друга. Когда Макс (шёл 1-м) оказался в 90 м от камня, я понял, что не могу развязать лавинку. Я с ужасом стал дёргать свой клубок, но безуспешно. Позвал Шуру, и он стал пробовать распутать моток. Команды уже не было видно. За это время рассказал мне miniлекцию о том, что надо делать в таких ситуациях. Не до конца распутав лавинку, стали догонять наших. Тропа по которой я шёл уходила в тучу снега и становилась практически не видна. Идя уже практически наугад, вдруг я увидел, что из снега ко мне приближается Макс. Он сказал, что поворачиваем назад. Шура быстренько построил всю команду в ряд и сфотографировал всех. Вид был классный: все как рыцари на лыжах и с палками с развивающимися длинными хвостами. После этого начали сбрасывать набранную высоту. Было принято решение пойти в сторону Южного Рисчора посмотреть на  спустившуюся лавину 8 Марта, но пройдя метров 300 решили, что идти дальше бессмысленно. В лагерь возвращаться не хотелось и тогда мы решили построить пещеру.( Шура сказал, что надо пописюганить). Найдя подходящее место, стариканы начали врываться в снег всё глубже и глубже. Молодые юнцы тоже хотели подвигать лопатой, но руководство само хотело покопаться. Через некоторое время все включились в работу. Время летело, словно тот ураган, который был на улице. При раскопках были найдены ягоды черники. За 1 час пещера была отрыта. Оставалось только выполнить отделочные работы внутри снежного убежища. Когда работы были выполнены, все с радостью забрались в пещеру и немного уставшие решили устроить miniпосиделки. Ведь Ильюха сказал, что в субботу должны быть посиделки. Вот они и удались нам. Кто-то предложил спеть песню “Надежда”. Спев песню, перешли на стишки:”А из нашего окна Площадь Красная видна; а у нас в квартире газ; а у меня в кармане гвоздь…” Вдоволь посидев в пещере, перешли к официальной части мероприятия – фотографирыванию. Показав свои face-ы (фейсы) из пещеры, фотография была сделана. Вдоволь написюганившись, народ стал собираться в лагерь. По дороге домой у Ильюхи сломалось крепление, но эту неполадку с помощью Игоря быстро устранили. По дороге снег всё время дул в лицо. Все уставшие думали о маленьком нагретом домике, где ждали нас Юрик с Валериком. Все хотели побыстрее зайти в дом и снять с себя всю тяжёлую амуницию. Приехав на базу, к нам подошёл Миша (здешний заправляла) и неожиданно разочаровал нас:”Ребята, там в лесу есть чурки, привезите, пожайлуста”. На всех эта новость упала, как снег на голову, но и это мы быстро пережили.

Ну вот мы и в доме. Суп уже готов, чай уже заварен. Сели за стол, и с удовольствием стали уплетать за обе щеки супец. За окном уже стемнело, метель по-прежнему не утихала,а наоборот усиливалась. Прогноз по-прежнему нам не благоприятствовал. Но а нам было всё равно. В этот вечер выяснилась приятная неожиданность: Коля и Шура родились 30 мая; в группе у нас оказались 3 рака и 3 близнеца, 1 стрелец и 1 телец и Ленка-дева. Шура узнал в Коле свою родственную душу, ведь 6 лет назад он был тоже в Хибинах, так же как и Коля сейчас. Целый вечер Шура рассказывал, что Колю ждёт в будущие 6 лет жизни. После ужина началась концертная программа. В нашей хате зазвучали мелодии Круппа. Maxiпосиделки удались. Всё-таки как приятно уставшим слушать мелодии Круппа и постепенно уходить в приятный сон. Это так классно!

12 число. Однако.

Валерик.

Макс – “Пуржим”.

Шура – “Большая задница села на Хибины”.

Зелень – “Иду на Шхельду – по колено снега, иду обратно – по развилку”.

Макс – “Кстати, а где тут Шхельда?” – впервые за два дня поинтересовался.

Коля притащил котёл супища. “Ещё!” – просит группа. Коля улыбается и наливает. После очередной кружки чая отвалился от стола Тимка. С перепою его затрясло в истерическом хохоте. Группа поддержала Тимку. Пайка немного утряслась в её необъятных утробах. “Шестнадцать раз обедаем,” – пропел изменившимся голосом Юра. Насморк одолел. Однако, будет мёд.

Я уже вполне сформировавшийся житель севера. Обросший, немытый и густо пахнущий – судя по виду моих товарищей. За окном белым бело. Только Миша ходит – дрова носит в баню.

Мужики рубятся в “жопу” и “солнышко”.

Юра – на высоте. Старый аксакал никак не может “кончить”. Ленка фукает в углу, но ничем не может Юре помочь. А за окном пуржит. Просто жуть, как подумаешь о Небораках на их маршруте.

И летит мысль далеко через плотную тёмную стену пурги к тёплой ласковой брестской весне.

Полёт мысли группы поражает крутизной своих поворотов.

“А летом здесь как?” – “Красиво и ягод навалом.” – “Вчера откопали в пещере.” – “А грибов – на каждом шагу.” – “Пойдём накопаем корзинку” – “Прикинь, как с корзинкой грибов идём мимо мужика…” – “Ага, с подбумажниками”…

Потом пошли в баню. О, это просто обалденно посреди маршрута, посреди задутой снегами тундры завалиться в баньку, чисто помыться. Макса долго вычищал дорожку к речушке. Привязал верёвку, чтобы в шоке было за что схватиться. Потом пришёл к нам, и мы, не веря в такое счастье, засобирались. Ленка тоже.

Припёрлись в помещение. Зябко, но надо раздеваться. В парилке уже грели тела мэтры бани. Глаза щипал дым, в задницу сквозь щели дула вьюга, но всё равно душу приятно грели довольные, разомлевшие, милые мордочки напротив. Камни в бане были специфические. После первого захода все начали быстро моргать, а я вообще ходил с закрытыми глазами, моргать было больно.

Сижу в предбаннике, снегом глаза промываю и помаргиваю. За стеной стоны наслаждения и быстрые, как автоматная очередь удары веничка. Мимо проплыли моргающие матерящиеся телеса Шуры, выпрыгнул сияющий Юра с пучком лысых веточек в руке. Приняв это подобие веника, заходим в парильню.

Эх, баня! Кто-то назвал тебя чистилищем. Да, душа здесь согревается, раскрывается и готова к отлёту. И вот семь голых, потных, румяных тел скатилось в реку.

Блаженные летим опять в парилку. Опять в реку…

Кружка слабоградусной идёт по кругу. Закусив подгоревшим пловом, произносится тост. Миша прощает нам спаленные дрова. Ему тут поётся -  “На плато Куэльпорр”. Огромный лысый мужик из Минска делает замысловатые жесты руками, означающие, вероятно, что он не пьяный. Спирт, хоть и разведённый, закончился, но до поздней НОЧИ не иссякал источник песни.

13-го, понедельник.

Юра.

Как и положено, день тяжёлый, к тому же 13-е. Ждать что-нибудь хорошее в такой день не представлялось возможным. Но утро, в лице Макса, принесло радостную весть – пурга поутихла. Вываливший по всяким утренним нуждам народ мог с наслаждением созерцать розовеющие в лучах восхода склоны Чорргора. Но радоваться пришлось недолго – не стихающий сильный  ветер нагнал очередную “бяку”. Поскольку у дежуривших Макса и Коли не заладилось с печкой – на завтрак пришлось довольствоваться перекусом и чаем. Застоявшийся народ рвался вверх, и решено было идти на С.Чорргор. Глядя на висящие там снежные флаги, шансы выйти на сам перевал приближались к 0. Подъём планировался по гребню, но, подойдя к кулуару и обнаружив, что почти весь свежий снег сдут, решено было идти строго вверх. Всё выглядело очень сурово – от тои дело налетавших снежных зарядов не спасали даже маски. Но боги гор сегодня были к нам благосклонны; в 10.50 (за 3 часа) мы вышли на перевал. Видимость была вполне сносной – удалось рассмотреть все близлежащие горы и перевалы. Но в конце спуска, когда последние участники одевали лыжи, опять задуло. Да так, что глядя на согнутую у Шуры лыжную палку, Илья поинтересовался, не от ветра ли это… Ещё по приезду в лагерь воодушевлённый руководитель строил грандиозные планы восхождения на С. Рисчорр. Но, как говориться, погода окончательно внесла свои коррективы. После сытного обеда с гречкой было решено ограничиться выходом за дровами. А дальше - быт в ожидании ужина. Большинство народа дрыхнет, поиграв предварительно в “солнышко”. (Кстати, бессменный сегодняшний чемпион Шурик, был повержен Колей.) Остальные чего-то штопают. Наконец-то дождались. Последние изобретения современной кулинарии – рис 2 в 1, или “коричневый” рис. Рецепт приготовления прост: за 10 мин. до готовности в рис добавить использованную заварку. Но ничего, съели. Как сказала Лена, главное дать мозгу установку, что это съедобно. Фраза Коли при доедании: «  Иди тропи!”

К чаю неожиданно подошли солигорцы. Весьма интересные “старички”. Они уезжают 15-го. Расплатились за проживание и баню (820 руб. за 4 дня). К 10 вечера народ надумался поесть мороженного. Илья, причём, из “вафельного” стаканчика. Легли рано, где-то к 11. Первый вечер, когда не пелось. Вот, в общем-то, и всё.

14.03.2000

Максимка.

Подъём, как обычно в 6.00. Сегодня я с Колей дежурный, поэтому сразу взялись за пайку. Быстро завелись примуса и уже в котлах кипит вода. С утра я на улицу уже не выходил, так как погода меня сегодня “не интересовала”, так как выходить из тёплого домика КСС в любом случае нужно.

Позавтракали, собрали рюкзаки, навели чистоту в хижине уже к 8.30. последние снимки с видом на пер. Северный Чоргорр и, попрощавшись с Мишей, группа вышла на маршрут в 8.50. На привал стали в 9.00, у Ленки сломалось крепление. После быстрой починки группа стала на второй привал через 300 метров – снова проблемы с креплением. Работка для реммастера – Ильюшки, но почему-то мне его стало немного жалко и ремонтировать лыжи принялся я. Вот Ильюша, передавая, уронил отвёртку в глубокий снег, что привело её исчезновение и крутить холодные болты пришлось другой отвёрткой, гораздо меньших размеров.

10.30. Движемся к перевалу Западный Петрелиус. Погодка шепчет, не считая того, что ветер дует прямо в лицо, обжигая его острыми снежинками. Иногда лёгкими порывами сбивает с ног. Около 2 часов подошли к перевалу. Народ уставший, но уже не голодный после скромного перекуса под большим камнем вспоминает тёплую комнатку на станции КСС. Изнурительный подъём на перевал продолжался около часа. Глубокиё снег не давал народу особенно расслабляться. Труднее всего досталось Шуре, он тропил последний. 15.30. Мы уже на перевале. Мы счастливы. И от восторга хочется просто кричать. Шура не устоявший перед увиденной красотой, просто упал на колени. Ему хорошо. Видимость с перевала отличная, хотя порывы ветра не ослабевали. Написав записку для будущих покорителей, быстренько спустились с перевала метров на сто ниже, где уже одели лыжи. Все в ожидании неслабого спуска в долину реки Малая Белая. Все были довольны тем, что лыжи уже не надо тащить на себе, на них теперь можно просто съехать. Это радовало. Довольствоваться спуском пришлось не долго. Лыжи по какой то странной закономерности в нашем походе едут вниз примерно так, как едут вверх. Шлёпали до самого леса. Остановились на ночлег уже в сумерках. Скромный ужин, состоящий как обычно из риса, заправленного тушёнкой, и горячего чая, быстро внедрился в пустых желудках. Это придало немного сил, что дало возможность дойти до палатки, переодеться в тёплую и сухую одежду и плюхнуться в спальник. Далее темно и я уже ничего не помня, наверно заснул.

15.03.2000

Ленка.

Сегодня была тёплая и сонная ночь, наверно поэтому дежурным как-то не вставалось.

Ильюша проснулся и сообщил всем, что ему снились эротические сцены. Возможно, поэтому он ночью домогался Тимы, чем последний был и обеспокоен. Под крики “пайка в опасности” группа почему-то продолжала посапывать. И только откровенное признание дежурных - “макароны”, заставило нас схватиться за шайки.

Сегодня праздник – День Конституции! Ура! В Беларуси люди не работают, подарил нам тортец. Ещё одно событие – сегодня мы теряем Игоря. Он отплывает на Родину, поэтому он расстроен. А мы, после долгих колебаний руководителя, пошли его сопровождать.

До 12.00 изображали деятельность: рубили, строили, пилили, начали варить. Встретили Питер, Москву (стырили у нас две щёчки), а потом известных нам минчан: попоили нас чаем, поели наш супец. торопиться – и мы заторопились. Встали, обулись и покатили. Однако катилось Долго я выспрашивала у них про катамараны (они были водниками), как наконец наша группа устала разговаривать и пожелала гостям счастливого пути. Перед обедом заговорили о запретном – о пиве. И понеслось:  кто пиво с пельменями – это святое, кто пиво с рыбкой, кто просто пива… А Макс: “что пива, пива. Мне бы только на этикетку посмотреть.”

Ну, а потом сердце подсказало нам, что надо почему-то недолго, долго не катилось, а толкалось. Из первоначальных 8-ми провожающих, поразмыслив и потусовав своими извилинами, на тропу отправились только пятеро. Остальные решили что-нибудь поделать около костра – глупенькие. (Хотя, как потом выяснилось, извилин у них оказалось чуть побольше).

И так, любуясь прекрасными поколеноутопающими красотами Хибин, так как они не хотели отпускать нашего соотдыхателя к родине (у него 3 раза что-то делалось с лыжей) мы толкались всё ближе и ближе к перрону. По пути нам встретились какие-то буравщики, которые ничего не смогли сказать на наше “здравствуйте”, и только на обратном пути поинтересовались: “А где же ваши рюкзаки?”

Впервые мы увидели то, что люди тех мест наблюдают каждую зиму: 2-х, 3-х метровые фигурки изо льда, укутанные в снеговые шали. На фоне белых покрывал и темнеющих сосен, они выточенные из бирюзово-изумрудного хрусталя, притягивали наши взоры какой-то неописуемой сказочностью… Но мы спешили и долго не распространялись на какие-то там чудеса. Катиться по следам какой-то, фиг его знает какой машины, это просто бобслей какой-то.

Ну вот и… дачи. Ильюша был удивлён, почему на дачных участках кроме ёлок, больше нет никаких деревьев. "Что они здесь выращивают?“ И только мудрый голос всезнающего Юры объяснил, что земледелие у местных ещё пока развито слабенько и по этому им приходится заниматься собирательством и ловлей рыбы… Хибины – это станция. Здесь люди не живут, потому что работают. И так, прощальные слёзы группы у несуществуещего перона, и наставление опытного инструктора у отчищенных путей. Промчался паровоз – не наш… Натёрли лыжи свечкой – тоже не нашей, но попрошенной и не отдаденной. Нет, мы сильные, поэтому не плачем, а пожимаем лишь окрепшие от ломок руки.

Ну, всё, Игорь. Мы обратно в лес! “Сейчас будем переться, как последние сволочи ”, - сказал Юра, рассмотрев в нашей стороне небо. Оно было как всегда – “задница”.

Итак мы на маршруте. Мы катили домой как сволочи на костылях. Ребята сделали вывод, что после нашей катухи мне на шпильках будет как нефиг-нафиг. Был полуподлип. Вобщем, к 20.00 мы примчались к нашим остаткам. Сначала они пытались шутить, но потом успокоились, отметив, что группа не реагирует, потому что, наверное, устала.

Событие дня: сегодня группа чуть было не потеряла своего руководителя. Макс решил полазить по деревьям с топором. В результате топор завис, а у Макса сила притяжения к сугробу оказалась больше. Количество сломанных веток группа не уточнила.

Валера, оставшись в лагере, помогал собирать дрова. В его обязанность входило по первому позыву метнуться в сторону крика и забирать кучи. Что он и хотел делать, попрочнее завязал шапку ушанку, чтобы не застудить голову.

А Шура просто охранял лагерь, посапывая в обвисшей палатке.

Как-то мы поужинали даже вкусной гречкой. Потом спать.

Сегодня спячка с дежурным Шурой. В системе 2 человека: дежурного Игоря не стало.

Пока что холодно. Интересно, как дальше.

16.03.2000

Коля.

Однако утро началось с возгласа Шуры-дежурного: “Пора есть . снова рис.” Кое-как выбравшись из палатки поопухавшие как-то одновременно туристы позавтракали любимой кашей Лены. Попив чай, решено было сходить на перевал В. Арсеньева. Никто ещё не подозревал, что нам уготовил это день. Потропив по лесу вышли на белый простор. Какой чистейший снег, просто класс! Увидев впереди перевал, ломонулись туда. Подходя всё ближе и ближе увеличивалось подозрение: тот ли это перевал. Подойдя под самый перевал поняли, что это не что иное, как перевал Ферсмана. Решено было не отступать и взойти на него. Подойдя поближе сняли лыжи и, одев кошки, совершили восхождение. С обратной стороны перевала Ферсмана скальные обрывы и долина р. Меридиального. Слева возвышается величественная г. Ферсмана. На самом перевале красивые крылья, сотворённые ветром из снега и камня. Пофотографировавшись на перевале, спустились к оставленным лыжам и поехали вниз. Решили всё-таки попасть сегодня на пер. В. Арсеньева. Увидев “трубу”в хребте, руководство решило, что перевал должен быть в виде седловины. Буквально взлетев в эту щель, все решили, что это уже и есть пер. В. Арсеньева. Макс с Шурой пошли дальше по хребту на возвышенность. Все остальные ждали, пока они окончательно сориентируются. Когда вернулся Шура, было окончательно выяснено, что это вовсе не перевал. Перекусив, начались упорные поиски грёбаного, по словам Макса, перевала. Прыгав, как молодые сайгаки то вверх, то вниз, увидели перевал З. Арсеньева, но к нему подойти не было возможности. Позже мы всё-таки попали на перевал В. Арсеньева. Но он был очень сильно заметён снегом, поэтому мы его и проморгали в начальных поисках. В радостях, что мы побывали в конце концов на самом высоком перевале в Хибинах, начали пуск по склону примерно 60 градусов. Приспустившись, стали на лыжи и начали более скоростной спуск, хотя катуха была не очень. Спустились в лагерь, где нас с нетерпением ждал Юра, т.к. до окончания контрольного времени (18.00) оставалось 10 минут. Благодаря Юре, пообедали. Потом, передохнув, ещё и поужинали. Хотелось спать, но и не хотелось уходить от костра, т.к. это был последний вечер у костра в этом походе. Послушав песни под гитару в исполнении Юры, пошли спать. Было тепло и уютно, как дома. Как жаль – последняя ночёвка в лесу в зимних Хибинах 2000. Но, надеюсь, не последняя в зимних Хибинах вообще. С такими мыслями, наверное, все уснули. Завтра предстоял переход в Кировск через перевал  Ущелье Рамзая. Однако время, Илья…

17.03.2000

Ильюша.

Ночь выдалась не морозная, поэтому покидать спальник и бежать к утреннему костру никто не стремился. Хоть подъём был объявлен в 6.00, выбраться на маршрут удалось лишь в 9 часов. Путь лежал вверх по ущелью. Лыжня, уходящая в белоснежную даль, являлась нашей последней дорогой в сказочной стране Хибины. Белоголовые вершины гор, сопровождая нас, прощались в безмолвной тишине снегов. Единственной преградой на пути в славный город Кировск был перевал Рамзая, названный так в честь финского учёного и путешественника, открывшего Хибины для науки в конце 19 века.

У подножия перевала мы встретили целый “игольный” город. Масштаб и размах инженерной мысли предполагал, что непогода, заставшая народ в этой местности, заставила их надолго и глубоко зарыться в снега. Подъём оказался нетрудным. Ущелье, обступившее нас двумя вознёсшимися ввысь глыбами стен, совсем не походило на остальные, пройденные нами перевалы. Победно промаршировав по этому коридору среди скал, мы оказались перед долгим, но не крутым спуском. Но здесь нас ждало западло. Начавшийся подлип запоганил весь спуск. Приходилось беспрестанно пинаться и толкаться.

В конце спуска, уже смирившись с нашей безрадостной долей и полностью обидевшись на хибинскую погоду, мы повстречали нашу старую знакомую минскую парочку “Twix”. Спонсировав нас лыжной мазью они быстро удалились, не желая присоединиться к нашему скудному перекусу. Навострив лыжи, мы, как ни в чём не бывало, понеслись дальше, забыв про подлип, сожалея, что не встретили минчан где-нибудь на верху.

Но мазь протянула не долго. Недалеко от Кировска подлип стал снова о себе напоминать. Лыжи, покрывшись тонким слоем наледи, уже не поддавались смазке. Топать с подлипом не было никакого удовольствия. Хибины явно не хотели нас отпускать. Громко выругавшись на погоду, я засунул лыжи подальше в рюкзак и медленно, но верно стал продвигаться к Кировску. Преодолев немалое расстояние, я достиг, наконец-то, черты города. Далее шла дорога, и передвигаться на лыжах уже стало возможным. Кировск – городок с небольшим населением, но вместе с производственными площадями занимает очень большую площадь. Ночевать было решено на геобазе МГУ. Чтобы добраться до места назначения, пришлось преодолеть немалое расстояние. Последний километр шли пешком. Шура с непривычки забил пятки. На геобазе Юра нашёл консенсус с местным старожилой, который полулегально смог устроить нас в каком-то служебном помещении. Дело в том, что места на геобазе необходимо заказывать заранее и за определённую плату, т.к. туристов в этом году было до фига.

Апартаменты нам выдали приличные – две комнаты с оранжереей в пустом доме со всеми удобствами, так что мы были полными хозяевами. На втором этаже находился музей, хотя нам ходить туда запретили, мы под покровом ночи проникли туда и при лунном свете смогли кое-что рассмотреть. Ужин был празднично-торжественным. Под спирт произносились тосты, все делились впечатлениями. Спирт произвёл своё расслабляющее действие, и вскоре все рухнули спать.

P.S. Самое глубокое и яркое впечатление дня оставил душ. Народ, поймав струю долгожданную, избавляющую от слоёв грязи, долго не мог поверить в сбыточность этой мечты. После этой процедуры жизненный тонус резко вырос, усталость как рукой сняло, и все суровые лица наших полярников приобрели жизнерадостный цвет.

18.03.192000
Шура.

И строгой ночною порой,
Свет звёздный лаская на спинах,
Шепталось о чём-то с тобой
Волшебное царство Хибины!