В горах - не только эдельвейсы...

Анатолий ГЛАДЫЩУК

30 лет тому назад, в дни, когда небо смотрело вниз глазами осени, небольшая группа энтузиастов из БИСИ (Брестский инженерно-строительный институт) создала в равнинном городе горно-туристический клуб "Цитадель" (тогда это была просто секция). Никто из создателей даже не мыслил, что брошенное семя романтики спортивных путешествий в горах окажется таким живучим и самоорганизованным, где не требуется никаких постановлений, пустых высокопарных слов о воспитании подрастающего поколения, планов, ни к чему и никого не обязывающих, где есть дело понятное и увлекающее молодежь. Тому и посвящаю свою статью.

Освещенные лунным светом заснеженные остроконечные вершины с бездонного ночного неба, усеянного звездами, падали прямо на меня. Я стоял на дне огромного природного колодца Домбайской долины, что на Западном Кавказе и, вдыхая холодный январский воздух открытым ртом, загипнотизированно смотрел на эту ночную фантасмагорию природы, которая никак не могла уложиться в голове простого хлопчыка-полешука. Из-под ног уходила земля, необычное ночное освещение рождало в голове сказочные фантазии, и казалось, что весь окружающий мир кружится в несбыточном танце гигантов-вершин. Это было так давно, но по сей день: закроешь глаза, и из-под ног уходит земля...Такое впечатление не проходит бесследно и втягивает в известную определенному кругу людей неизлечимую страсть: "заболел горами" - и это уже тянется годами.

Хорошо известный в свое время в альпинистских кругах, бессменный начальник школы инструкторов в Приэльбрусье Илья Александрович Мартынов, проведя еще до рассвета "холодную" зарядку на снегу, вытянул нас, новичков, в длинную цепочку от уютной гостиницы "Солнечная долина" в направлении Домбайской хижины под Алибекским ледником. Ледник и был конечным пунктом учебно-тренировочного мероприятия. На нем и летом покрутиться надо, а тут зима, бешеный ветер и обжигающий все живое мороз, а задача чрезвычайно простая: зарыться в снег и провести ночь. Ветер и мороз не оставляли даже малейших шансов на расслабление, из последних сил выпиливая в плотном фирне снежные кирпичи, мы с каждым часом все глубже и глубже зарывались в заснеженный склон, только там находя спасение. Объяснять здесь что-то словами бесполезно, это как в бою: ты победил - значит, выжил. Сегодня подобное называют "экстримом", который, видимо, нужен, когда тебе двадцать. Ну как иначе можно поверить, даже авторитетному человеку, что кипяток - это вкусно? А тогда, отхлебывая из алюминиевой кружки с большим трудом полученный на примусе кипяток из снега, ты был на вершине блаженства, и казалось, ничего вкуснее этого глотка кипятка в мире нет. Это было невероятное наслаждение сладким мгновением жизни. Как иногда мало нужно человеку - глоток простого кипятка!

В отрытой снежной пещере перемещаться можно было только ползком. Лыжи служили кроватью, а полученный по такому поводу пуховый спальник должен был спасти от неминуемого замерзания. Самым сложным оказалось попасть в этот самый спальник и занять отведенных пол-локтя ширины снежной пещеры.

Про ночь вспоминать не стоит, но обнаруженная наутро незамерзшая вода в кружке повергла меня в изумление. Никак не мог поверить, что при -30°С "на улице" в пещере "положительный" нуль. Я смотрел на вход, заложенный накануне выпиленными снежными кирпичами, и восхищался умными инструкторами, которые этот вход спроектировали прямо на восход солнца. В морозной тиши на Алибекском леднике начинало медленно разворачиваться цветопляшущее действо, быстро сменяющее один мир красок на другой, чтобы через десяток минут исчезнуть навсегда. Никогда после за все долгие годы странствий не случилось больше увидеть того цветопредставления алибекской снежной пещеры.

...Это случилось 24 июля 1981 г. на Алтае под Белухой. Наш клуб "Цитадель" к тому времени имел большой опыт в организации серьезных спортивных путешествий в горах. Были времена Советского Союза, границ не существовало, локальных войн тоже; с сегодняшней позиции - идеальные условия для экстремальных путешествий на таких огромных и разнообразных просторах. В поле зрения клуба попал Алтай, где еще никто не бывал. Было принято решение совершить два путешествия высокой, пятой, категории сложности. Одной группой руководил Шеф - В.Д.Будюк, на другую "пятерку" своего руководителя еще не вырастили, поэтому она получилась сборной и руководитель был не свой, т.е., попросту говоря, группа оказалась не схоженной, что в экстремальной ситуации, создавшейся при подъеме по вертикальной 600-метровой стенке в непогоду на алтайский сложный перевал Молодых специалистов, и предрешило катастрофу.

На перевал вышли в 5 часов утра. Накануне первая связка в составе Виталия Грицука, Пети Дорошкевича и примкнувшего к ним Васи Стоцкого отработала первую часть маршрута; нашла путь через широкий бергшрунд (место, где ледник отрывается от скал) и навесила перильные веревки на первом участке скальной стены. В лагере было все спокойно, ничто не предвещало беды. Собрались и вышли на маршрут, но руководитель поставил Васю Стоцкого замыкающим. Это значит, в его функции входило снимать веревки и крючья, которых не хватало на всю стенку, и передавать освободившееся снаряжение вверх - обычная тактика при таких подъемах по скалам. Работали без суеты, было пасмурно, а первая связка быстро ушла вперед прокладывать маршрут дальше. Через два часа пошла снежная крупа, стало холодно, и верхняя одежда быстро намокала. Чтобы лучше удерживаться на мокрых скалах, надели кошки. Камни свистели, как на передовой. Вася быстро управился со своей работой и все веревки на первом участке снял. Каждый, укрывшись за своим выступом скалы от летевших сверху камней, терпеливо ожидал возвращения первой штурмовой связки, все молчали. Через какое-то время услышали шум спускающихся ребят. Витя оказался рядом со мной, и я увидел, что он совсем замерз. На мой вопрос он коротко ответил: "Не прошли!". Руководитель в этот момент оказался где-то на веревку ниже. Я предложил обсудить создавшуюся ситуацию и имел мнение прекратить подъем и спускаться вниз, но нижние веревки уже были сняты. После короткого разговора с Витей руководитель вдруг делает неожиданное заключение: "Продолжаем подъем, погода ходовая - и не в такую ходили". Слова руководителя группы в таких ситуациях не обсуждаются. Но этих слов Васе Стоцкому оказалось достаточно. Будучи в какой-то мере ущемленным (он привык всегда быть в штурмовой связке), без всяких согласований с кем-либо он буквально ринулся вверх по навешенным перилам. Что двигало им в этот момент, можно только предполагать. Вите ничего не оставалось, как уйти ему на поддержку. Каждый из них ушел наверх с тем количеством снаряжения, которое в данный момент при нем оказалось. Группа медленно начала вытягиваться вверх по навешенным перилам. Каждый думал о своем, от холода и влаги сводило всё. Когда наступит конец этому штурму, не знал никто. Я оказался в этой цепочке четвертым. В какой-то момент увидел Васю, и мы смогли переговорить друг с другом. Это был наш последний диалог. В этот момент Вася пытался выбраться на большую скальную плиту, которую нельзя было обойти. Наконец, этот трюк ему удался, и он меня предупредил, что с моим весом мне здесь сладко не покажется, с чем я сразу согласился, но добавил, что Васе придется тянуть меня на эту плиту за веревку. Вася засмеялся и напомнил, что после Алтая меня ждет Черное море. Ничего теплее на этой сумасшедшей высоте и холодрыге я услышать не хотел. После этого Вася исчез из моего поля зрения, был слышен только грохот камней, и это невольно заставляло теснее вжимался в скалу. Потом как-то стало тихо, и вдруг послышался грохот падения чего-то большого. Выглянув из-за скального выступа, я увидел летящего вниз головой человека. Я не знал, кто сорвался, Витя или Вася, ужас происходящего сделал меня немым. На некоторое время падающий исчез из моего поля зрения, и я уже увидел его в конце падения: тело отбилось от фирна (твердый уплотненный снег) перед бергшрундом и перелетело его. На леднике в неестественной позе, без рюкзака, который улетел в бергшрунд, с сорванными с ног о скалы ботинками с кошками, лежал мой друг - Вася Стоцкий. Ни малейших признаков жизни он не подавал. Я заорал так, как мне позволяли легкие: "Никому не двигаться, всем пристегнуться!..". Эту фразу прокричал несколько раз. Я не знал, что с Витей, и боялся, что он обрушится вслед за Васей... В оцепенении прошло полчаса. Мне удалось установить контакт с Витей, и мы начали медленно, с двойным страхованием спускаться. Уже совсем к вечеру спустились на ледник.

Всю ночь просидели в палатке, тесно прижавшись друг к другу, другая палатка улетела с Васиным рюкзаком, она до сих пор где-то во льду на Алтае. Утром нужно было начинать спасательные работы: догнать и вернуть с маршрута вторую группу, спуститься до первого жилья (2 дня ходу) и вызвать вертолет, но об этом всем вспоминать не хочется, хотя все стоит перед глазами, как сегодня. Это было большой трагедией в клубе, хотя мы все знали: такое в горах случается, и горы не прощают ошибок.

Много лет спустя Миша Красовский решил все же добраться до той оставленной на Алтае веревки под перевалом Молодых специалистов. Мы тогда еще на леднике увидели, что Вася выстегнул от себя основную веревку, но не понимали до конца, зачем он это сделал. До веревки Миша добрался и вместе с крючьями привез ее в Брест. Все оказалось банально просто. У Васи не было достаточного количества карабинов (через них веревка навешивается к крючьям), так как он не шел в штурмовой связке, а те, которые он снимал, успел кому-то передать вверх. Приняв свое решение, он оказался наверху без нужного количества карабинов, никто об этом в той сложной ситуации не знал, Витя его догнал тоже без карабинов, потому что успел развесить их по стене, да к тому же, страхуя Васю, он его практически не видел, а Вася решал проблему просто: на каждом крюке он выстегивал свою веревку, развязывал ее узел и продевал в ухо крюка. Он практически прошел самый сложный участок и достиг каменного кулуара, где дальше можно было двигаться, попеременно страхуя друг друга. Но он выстегнул веревку из своего нагрудного карабина, чтобы продеть ее через последний забитый им крюк, взял узел веревки в зубы, развернулся к склону спиной и, поскользнувшись, улетел… Почему он не стал на положенную в такой ситуации самостраховку, теперь не скажет никто.

Хочется закончить свой рассказ на мажорной ноте. За год до трагедии мы с Васей оказались на Памиро-Алае (Фанские горы). Я как всегда снимал фильм, а Вася в нем был главным героем. Его увлечение и неравнодушие к окружающей природе я знал давно. Но такого рвения к познанию окружающего мира, которое я увидел в Фанах, мне и не снилось. Вася буквально летал, награждая меня очередной живностью. Помню на Искандер-Куле (большом горном озере), он где-то под камнем высмотрел огромную змею, что-то похожее на гюрзу, и заставил меня отправиться туда с кинокамерой. Конечно, ничего толком снять не удалось, но страху натерпелись, так как змея была у своего дома. Он никогда не проходил равнодушно, как большинство из нас, мимо чего-то диковинного и интересного. С ним было всегда интересно. Я думаю, в нем был сокрыт большой исследователь окружающего мира. Для меня Вася останется просто прекрасным другом. Я рад, что его сын, тоже Вася, закончил наш строительный факультет, как и отец, а Алена, прекрасная шахматистка, заканчивает электронно-механический факультет нашего университета. Важно, что память о Васе Стоцком, который пришел в наш клуб "Цитадель" одним из первых, останется с ними и нами всегда...

Я благодарен своим горам за то многое, что поймать в нашем стремительно потребляющем обществе уже давно невозможно. За ту науку и страсть, которой они наделили меня на всю жизнь. За друзей и мир высокой Природы, где человек не может пока вредить так бессмысленно, как он часто делает там, где живет. Просто за то, что есть люди, которым не безразлично это мое увлечение.

Я давно не хожу в горы и не слышу той звенящей тишины, разрываемой ледопадами и грохотом сходящих лавин. Но я знаю точно: там все, как тогда, там ничего не изменилось. Там так же, как пули, свистят камни и обламываются огромные глыбы нависающих ледников. Там, как и тогда, господствует Природа, и ты, человек, кажешься маленьким-маленьким, ну совсем как материальная точка. И об этом не нужно забывать.

Ноябрь 2003 г.